Лондон - Пэлл-Мэлл и Сент-Джеймс-Стрит

Улицы Пэлл-Мэлл (Pall Mall) и Сент-Джеймс (St James’s Street), расходящиеся от Сент-Джеймсского дворца, — настоящий джентльменский оазис, последний оплот холостяцкой жизни. Пэлл-Мэлл, кстати, — первая улица в Лондоне, где появились газовые фонари. Это было наиважнейшим событием — газеты того времени регулярно сообщали, как прохожие в тумане падают в Темзу. Больше того — те самые фонари стоят до сих пор и по-прежнему освещают улицу на удивление ярким газовым светом.

Закрытые джентльменские клубы района Сент-Джеймс устроены по модели частных школ, в которых когда-то учились 50-летние сэры, их члены. Требования к внешнему виду — строжайшие. К примеру, мистеру Фолу, управляющему клуба Boodle’s, по этому поводу от сэров регулярно поступают жалобы: кто-то вместо темно-синего пиджака надел светло-бежевый, а кто-то вообще в красных носках пришел. Женщин в некоторые клубы не допускают, для них и для свиданий с ними заведены отдельные комнаты. У каждого из 13 заведений есть своя реликвия: у одних — кресло Чарлза Диккенса, у других — посмертная маска Наполеона, у третьих — стол, якобы сделанный из корабля Нельсона. Но со времени окончания школы у джентльменов появились и другие привычки: в погребах под Сент-Джеймс-стрит и Пэлл-Мэлл хранится внушительное количество шампанского. Еще они любят, укрывшись «Дейли телеграф», днем поспать на кожаных диванах. Стоят им все эти удовольствия примерно £900 в год.

В любом клубе вас встретит привратник, который вежливо ответит на все вопросы на английском времен Диккенса. Но дальше проход — только с членом клуба. Для посещений открыт Travellers Club — правда, только раз в три года, и, возможно, что как раз к вашему приезду это и случится.

Начинается Клабленд на площади Ватерлоо-плейс (Waterloo Place), у памятника гвардейцам, сражавшимся в Крымской войне. Перелитые из русских пушек, в своих шинелях и медвежьих шапках они скорее смахивают на Емельяна Пугачева. Рядом с ними, как и на той войне, медсестра Флоренс Найтингейл. Она, кстати, не только ухаживала за ранеными, но и превратила это занятие в профессию. За Пэлл-Мэлл на Ватерлоо-плейс еще имеется статуя полярного исследователя Роберта Скотта, поставленная в 1915 году его вдовой Кетлин. Замыкает площадь колонна герцога Йоркского (Duke of York’s Column), брата все того же Георга IV. В отличие от своего современника Нельсона, получившего такую же колонну на Трафальгарской площади, этот военачальник за пределами Англии не очень известен. Зато здесь он превратился в совершенно фольклорного персонажа, «старого доброго герцога Йоркского», героя считалки, которую знают все английские дети. Рядом с колонной на вершине спускающейся к Моллу парадной лестницы в палисаднике за заборчиком стоит еще один монумент — самый скромный в округе. Надгробный памятник с немецкой надписью «Верному другу» увековечивает память Гиро, любимой овчарки нацистского посла в Лондоне, погибшей в 1934 году от удара током.

Главные клубы начинаются в верхней части площади, у крымских гвардейцев. Клуб Athenaeum (107 Pall Mall) популярен среди епископов. Соседний Travellers Club (№106) основан в 1819 году; каждый его член должен был в своих путешествиях удалиться от Лондона не менее чем на 800 км (сейчас от них требуется хотя бы раз побывать за границей). Комната под названием «Кофейная» — единственное помещение в этом клубе, где нельзя пить кофе. Reform Club (№104) был основан сторонниками реформы 1832 года, ограничившей влияние аристократии на палату общин. То есть верновский Филеас Фогг, отправившийся отсюда вокруг света, был человеком прогрессивных взглядов.

С противоположной стороны Пэлл-Мэлл можно попасть на тихую Сент-Джеймсскую площадь (St James’s Square) — центр одного из первых лондонских районов формальной планировки, построенного в 1670-х годах фаворитом Карла II графом Сент-Олбансом. Предприятие оказалось крайне успешным — к 1738 году, когда в доме №31 на свет появился будущий Георг III, на площади жили шесть герцогов и семь графов. Теперь тут не живет почти никто, зато стоит заведение под названием East India, Devonshire, Sports and Public Schools Club («Клуб восточно-индийский, девонширский, спортивный и частных школ», №16). Еще одно уединенное тихое место поблизости — The Red Lion, но это заведение не только для джентльменов. Лучшего паба в округе не сыскать, к тому же «Красному льву» — аж 400 лет.

С Сент-Джеймс-стрит Сент-Джеймсскую площадь соединяет Кинг-стрит, примечательная в основном аукционным домом Christie’s(8 King Street, 7839 9060, пн-пт 9.00-17.00). Вход свободный, но, вообще-то, лучше будет посетить Sotheby’s в Мейфэре: мало того что это старейший аукционный дом в мире, там и работники более приветливые.

Клубы продолжаются на Сент-Джеймс-стрит. Carlton Club (№69) основали противники реформы 1832 года и, соответственно, враги членов Reform Club. Эту обитель тори (в виде исключения пожаловавшую членство Маргарет Тэтчер — вообще-то, женщин сюда до сих пор не принимают) в 1980-х атаковали террористы из ира. В клубе Brook’s (№60, на углу Парк-плейс) известный борец с работорговлей Чарлз Джеймс Фокс просаживал ночами целые состояния, пил горькую, а наутро шел в палату общин и произносил блистательнейшие речи. В Boodle’s, что через дорогу (№28), уровень обслуживания превышал все возможные пределы: прежде чем дать гостям сдачу, монетки в клубе кипятили, а газеты перестали разглаживать утюгом всего лишь 10 лет назад. Хотя разговаривать о делах запрещено, все только этим и занимаются.

В конце Сент-Джеймс-стрит, почти у самой Пиккадилли, стоит самый старый клуб города — White’s (№37), основанный в 1736 году и до сих пор числящий среди своих членов представителей королевской семьи. Здесь был мальчишник у принца Чарлза перед свадьбой с Дианой.

Рядом с клубами — магазины для их завсегдатаев. В Berry Brothers and Rudd (№3) приходят покупать вино и взвешиваться. Тут до сих пор хранятся книги, где записан вес знаменитостей: мужчин — в восьми томах, а женщины оказались легковесными, на них ушел только один том. В John Lobb (№9) покупали ботинки Карузо и Фрэнк Синатра, в этой обуви выходит в свет королевская семья, здесь хранятся копии ступней Чарлза и Дианы, а также других прославленных англичан: сначала мастера изготовляют деревянные колодки, а потом уже ботинки. В Lock & Co (№6) сделали треуголку для адмирала Нельсона и к ней пришили повязку на глаз.

Напротив новомодного Shumi во дворах прячется Спенсер-хаус (Spencer House), один из первых в Европе дворцов с интерьерами в неоклассическом духе. Спенсер-хаус, принадлежавший семье принцессы Дианы, теперь — собственность Ротшильдов, которые наладили здесь целое предприятие: по дому, полному кентавров, мраморных статуй, колонн в виде золотых пальм, устраивают экскурсии. А еще сдают его в аренду для деловых встреч и званых обедов с приглашением оперных певцов. Вход — со стороны Сент-Джеймс-плейс, но самый красивый вид на дворец — из Грин-парка.

Посещение Спенсер-хаус Февраль-июль, сентябрь-декабрь: вс 10.30-17.45

Вход — £9, для детей, студентов и лиц старше 60 лет — £7